Посреди этой шайки, урча громче всех и приняв угрожающую позу, застыл тот, которого Чавк, видимо, подразумевал, упоминая альтернативного Первого. Даже мимолетного взгляда хватило, чтобы понять - до Трэша этому королю страхолюдин также далеко, как зубам до локтя, но нельзя не признать, что он смотрится серьезнее всех, кого ему доводилось встречать до этого.

Начать с того, что человеческое в нем едва просматривается. Пропорции тела крайне искажены: в основном это касается длины и толщины рук, также бросаются в глаза несуразно-огромные бугры плеч, раздутые коленные и локтевые суставы, и, главное - голова.

Она, если говорить откровенно, мало походила на голову. Сплошные броневые щитки расположились причудливым узором, образовав подобие частично раздавленной морской раковины, где приплюснутой с боков щелью между створками выступала усеянная мощными зубами пасть. Волос не видно вообще, глаза прячутся среди костяных выступов и коротких шипов, форма черепа характерная: вытянутая вперед, массивная сзади, от такого должны рикошетить пули слабого оружия, да и сильное, не факт, что справится. Это, разумеется, произойдет, если вооруженный противник будет находиться впереди.

Ну и самое главное - размеры и вес. На глаз, эта тварь полегче Трэша раза в два, но это все равно очень прилично, впервые такой здоровенный встретился, остальные, даже самые хитрые, показывающиеся на глаза лишь издали и мельком, значительно ему уступают.

Трэш замер на высоком крыльце, принял позу спесивого аристократа, к которому на прием каким-то чудом пробрался самый захудалый простолюдин, повел руками, при этом зловеще перебирая громадными когтями, и осведомился:

- Эй, клоуны, по какому случаю представление?

Урчащее чудище медлить с ответом не стало:

- Я Первый. Тут все мое. Тут вся еда моя. Ты никто. Ты плохой. Уходи. Не хочу тебя видеть здесь.

- А с чего это ты вдруг решил, что мечтаю быть для тебя хорошим? Мужем своим командуй, урод недоделанный. Я сегодня добрый, так что, можете что угодно устраивать, но только не рядом со мной. Не надо шуметь в том месте, где я кушаю. Понятно? На этом все, я вас отпускаю, валите.

- Это еда наша! Здесь вся еда наша!

"Конкурент" резко повысил голос и начал приплясывать, демонстрируя ложные атаки с более чем безопасного расстояния.

Стая поддержала его усилившимся урчанием и бледными попытками скопировать угрожающие движения.

Чавк в ответ на это, бессвязно заурчал, пикирующим коршуном слетел по лестнице, проносясь мимо ближайшего "странного", сохранившего из одежды лишь разорванную до пуза и почерневшую майку, на ходу врезал ему пятерней, снеся полморды вместе с глазом, после чего попытался повторить этот номер с вожаком. Но тот, гибким движением уйдя с линии атаки, взмахнул своей "граблей", вспоров спутнику плечо с такой дурью, что тот покатился кубарем, жалобно поскуливая и разбрызгивая по асфальту кровь.

Тут уж Трэш не стерпел. Да, Чавк, возможно, туповат и бесполезен, но он все же свой, такое спускать никому нельзя.

Одним прыжком преодолев все ступеньки, для начала ухватил стоявший у магазина мотороллер и, крутанувшись, до всей дури запустил его в собравшегося было заняться Чавком вожака. Тот засек угрозу, проворно отскочил назад, тяжеленный снаряд промахнулся. Но нельзя сказать, что задуманное провалилось с треском, - он полетел дальше и ударил в одного из самых чахлых членов стаи, отправив его в нокдаун, подсчитывать заработанные переломы.

Продолжая развивать успех, Трэш бросился вперед, намереваясь устроить рукопашную с предсказуемым исходом: обнаглевшего вожака придется научить уважать новых знакомых, ну а остальным можно задать отменную трепку, только если сами полезут. Все они весьма слабы, но гоняться за ними - себя не уважать.

Пусть сами приходят, тогда уважит.

Вожак, не принимая бой, резво помчался прочь. При этом на Трэша он не оглядывался, но зато посматривал на небо. Сзади не разглядеть выражение его морды, но, почему-то, возникла уверенность, что чудище в высшей степени обеспокоено.

Причем беспокоит его вовсе не преследователь.

Трэш тоже задрал голову и только сейчас, благодаря тому, что хоровое урчание "странных" испуганно притихло, уловил угрожающе-усиливающийся звук, смутно напоминавший комариное жужжание.

Вот только комар должен быть грандиозным.

Дальше действовал не раздумывая, на голых инстинктах и частично подчиняясь таинственному внутреннему голосу, который не имеет привычки ошибаться. Пригнувшись, подхватил Чавка за руку и бросился назад в магазин, игнорируя разбегающихся "странных", - лишившись поддержки вожака, они внезапно осознали, что напрасно ввязались в конфликт.

Промчавшись через торговый зал, Трэш сокрушил прилавок, дальше протиснулся в узковатую для его габаритов дверь, бочком преодолел короткий коридорчик, легко вынес еще одну дверь, на этот раз двустворчатую и широкую, вновь оказался на улице. Магазин остался за спиной, но это не означало исчезновение укрытия. Еще заранее подметил, что позади него тянется пешеходная дорожка, по бокам которой густо разрослись каштаны. Укрытие, так себе, прикрывает только от взглядов сверху, но именно это сейчас и требуется.

Обернувшись на усилившееся до дичайших значений жужжание, Трэш разглядел в промежутке между домами разбегающихся по главной улице "странных". Причем речь шла исключительно о членах "стаи грязнуль", все прочие, медлительные или не слишком проворные, вели себя так, будто ничего не происходит.

В следующий миг над улицей стремительно промелькнуло что-то надрывно жужжащее, крестообразное, хищное, оставляющее за собой сдвоенный дымный след.

Вот только дым имеет свойство подниматься к небесам, или постепенно рассеиваться, а этот, с синеватым отливом, с неестественной быстротой ниспадает, растекается, обволакивая улицу от края до края, превращая ее в противоестественно выглядящую реку, где вместо берегов - линии домов, а вместо воды - черт знает что.

Чавк, с зубовным скрежетом и бессвязными угрозами потирая кровоточащее плечо, возжелал реванша:

- Первый, нам надо вернуться и всех убить. Полное уничтожение. Да, так, будет хорошо. Тебе нужно их бить, а я буду их добивать. Плохая еда, но я ее съем. Мне это нужно.

Тот, продолжая тащить спутника за собой, заорал, озвучивая неведома откуда возникшее в голове знание:

- Да ты полный кретин! Там терен! Терен-фосфат! Они несколько ведер аэрозоли вылили, один вдох, и твои легкие превратятся в гнойные сопли! Быстрее, если ветер переменится, нам конец!

- Но Первый, надо их убить. Обязательно надо, нам не нужно уходить, нам нужно к ним идти.

- Забудь, они там, наверное, уже внутренности выхаркивают, если убежать не успели.

Говоря это, Трэш лихорадочно оглядывался, пытаясь засечь летательный аппарат, выпустивший на улицу щедрую порцию голубоватой заразы с мудреным названием. Спасибо внутреннему голосу, он, оказывается, в курсе дела, сразу предупредил, что надо в темпе сваливать, еще до того, как содержимое выливных авиационных приборов отправилось на головы урчащих потребителей.

А вот и он. Да, и правда похож на крест, но, вообще-то, это всего лишь самолет с непомерно длинными и узкими крыльями. По-своему красивый, очертания, будто зализанные, места для кабины нет - беспилотник. Трэш смотрел, как тот, уйдя в вышину, начал разворачиваться. Если это второй заход, необходимо, хотя бы, приблизительно определить расположение цели, чтобы к моменту удара оказаться от нее как можно дальше.

Дрон, совершив неполный разворот, начал быстро удаляться с набором высоты. Или слишком легкий и израсходовал запасы химической дряни за один раз, или счел свою миссию выполненной.